Продолжение главы Превратности судьбы часть 4
Глава 5.4 – Превратности судьбы – история Цири
Изумлённый таким ответом, Филипп, продолжил свою речь: «Тебе не обязательно отсюда уезжать – здесь ты всегда найдёшь тёплый угол и хорошую компанию.»
На это замечание барона – Цири ответила: «Я должна.»
А дальше просто рассказала ему всё как есть: И о том что её преследует Дикая Охота, и о том что после случая в башне – всадники Охоты взяли её след, прибавив, что нигде она не может чувствовать себя в безопасности. А оставаясь здесь она подвергнет опасности и его и всех остальных.
Также она посоветовала Барону передать крестьянам, чтобы те: на ночь запирали двери и окна и не выходили на улицу. Она опасалась что после того как уедет, Дикая Охота нагрянет во Вронницы и всё здесь разнесёт, порешив в том числе жизни невинных людей.
«А ты? Ты-то что будешь делать?» – спросил её наконец барон.
«Я еду в Новиград, а там – увидим…»- ответила ему Цири.
Услышав об этом, барон передал ей в дорогу Реданскую подорожную грамоту, чтобы девушка смогла спокойно и беспрепятственно миновать охранные посты устроенные войсками Радовида на реке Понтар. А после того как Цири сказала что рассчитывает отыскать свою близкую подругу чародейку – он добавил, что чародеи все в Новиграде.
Последнее что она сказала ему напоследок, прежде чем села на лошадь и уехала навсегда из Вронниц – это то, что она сама найдет где ей остановится и что, быть может, она ещё вернётся сюда, когда сумеет решить все свои проблемы и разыскать своих близких и друзей.
В спешке покидая владения барона и следуя по просёлочной дороге в сторону Новиграда, Цири – не сразу обратила внимание на густой дым, подымавшийся над лесом в той стороне, где были развалины одинокой скалы, и башня в которой она сразила василиска. Лишь въехав на приграничный мост, ведущий к водной переправе Реданцев – она оглянулась сидя в седле, чтобы последний раз увидеть Вронницы, но взгляд её был прикован к другому… она увидела позади пылающее зарево в тех краях где некогда пережила все описанные мною выше события.
Как и опасалась наследница старшей крови, её отчаянный поступок, спасший барону жизнь – не остался без последствий для тех, кто жил в деревне Вересковка. Навигаторы Дикой Охоты обнаружили след от телепортации Цири оставленный ею в логове василиска. Но поскольку башня была уже давным-давно заброшена, они разумно предположили, что девушка может скрываться в деревушке, что расположена неподалёку. Потому как заказ на это чудовище могли выдать ей местные сельчане. Нагрянув туда вместе со своей свитой, Эредин устроил допрос всех жителей деревни, которые могли иметь хоть какое-то отношение к укрывательству наследницы старшей крови. Всех кто пытался спрятаться или сбежать убивали на месте, а избы после отъезда всадников покрывались льдом. Каким-то чудом,одному человеку спрятавшемуся в избушке – удалось избежать смерти.
Далее точно неизвестно каким именно образом воины Охоты вышли на Гендрика, но у меня имеются две версии произошедшего:
- Его мог выдать последний выживший житель деревни – которого, позднее встретит Геральт, отправившись в эту деревню в поисках сведений Нильфгаардского разведчика. После того как Ведьмак защитит его от бешеных псин – тот расскажет ему подробности про налёт Дикой Охоты и про то как пришлось страдать Гендрику от пыток короля Эредина. Такова была жуткая цена добытых им сведений… Но даже под страхом смерти разведчик не выдал врагу ни капли из того – что знал сам, сохранив в ботинке ключ от кладовки, где хранились его записки «о произошедшем с Цири в Велене». Позднее именно благодаря этому ключу, Геральт смог выйти на след своей дочери.
Так или иначе, завершается эта глава истории на том, что Цири, миновав все Реданские охранные посты, успешно добралась до Новиграда…
Михаил Анисов – Превратности судьбы. Часть II
Михаил Анисов – Превратности судьбы. Часть II краткое содержание
…Мирошниченко Тарас Поликарпович отсидел три с половиной года в спецколонии усиленного режима, для бывших работников правоохранительных органов и служащих внутренних войск. В убийстве полковника Сазонова его никто не заподозрил, но и три с половиной года существенно сказались на его физическом и моральном состоянии.
Он похудел почти на сорок килограммов, осунулось лицо, заметно обвисла кожа на щеках и шее. Но была у этого факта и положительная сторона – пропала отдышка, к тому же, несмотря на большую потерю в весе, в нем еще оставалось полных девяносто килограммов, поэтому выглядел он по-прежнему, солидно. На руках Тараса Поликарповича была справка об освобождении и немного карманных денег…
Превратности судьбы. Часть II – читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Саша Вершков до двенадцати лет рос в благополучной и обеспеченной семье в Москве, совершенно не подозревая того, что он подкидыш.
Родителей, Федора Степановича и Ингу Сидоровну, он искренне любил, уважал и слушался. В школе Саша проявил незаурядные способности и учился на одни пятерки.
Сколько мальчик себя помнил, у него на шее всегда висела серебряная цепочка, а на ней серебряная подковка, с обратной стороны которой была надпись: «Моей Анюте, от Прохора». Надпись была до такой степени мелкой, что прочитывалась только под лупой. Саша как-то порывался снять цепочку, но Инга Сидоровна категорически запретила.
Объяснять происхождение этой вещи она тоже отказалась, пообещав сделать это в день совершеннолетия сына. В конце концов Саша привык к цепочке, а подковку считал своим талисманом, приносившим удачу. Загадывая желание, даже обращался к ней за помощью. Вершковы же добросовестно относились к воспитанию единственного чада, но слишком баловали его, исполняя практически все капризы, а он, по детской наивности, относил это к заслугам талисмана.
Тайну рождения Саши знали трое: Вершковы – приемные родители и уже престарелая мать Инги Сидоровны Агриппина Матвеевна, которая наотрез отклонила предложение дочки переехать с ней в Москву и осталась доживать свой век в родном городе.
На день рождения собралось немало гостей и Саше разрешили пригласить своих самых близких друзей. Им накрыли отдельный стол, уставленный всевозможными яствами: бутылками с лимонадом, пирожными, конфетами, ягодами, фруктами.
Стоял яркий июньский день и в дубовой роще, где находился загородный дом Вершковых, дышалось легко и свободно. После двухчасового застолья гости изъявили желание искупаться в озере. Мальчишки под присмотром двух взрослых, одним из которых был Федор Степанович, ныряли с обрыва «солдатиком».
Озеро чистое, прозрачное в этом месте было довольно глубоким, но именинник чувствовал себя героем сегодняшнего дня и ему захотелось как-то выделиться среди остальных. Он решил прыгнуть вниз головой и достать со дна камень. Разбежавшись и переборов страх, Саша легко оторвался от края обрыва и удачно вошел в воду. Он набрал воздуха полные легкие и теперь, удерживая его, усиленно работал руками и ногами, стараясь достигнуть дна. Старания подростка не пропали даром, он выхватил со дна полированный камешек, но висевшая на его шее цепочка зацепилась за проволоку.
Рвать цепочку и оставлять талисман в недрах озера он не хотел, поэтому, отбросив камень в сторону и еле сдерживая себя от желания выдохнуть воздух, он судорожными движениями все-таки умудрился расстегнуть замок и зажал цепочку в руке, но уже отталкиваясь от дна, задел рукой конец острой проволоки и разорвал вену.
На боль Саша не обратил внимания, но почувствовал, как по телу разливается мгновенная слабость. Вяло работая руками и частично освободив легкие, он все же выбрался на поверхность воды. Но для того, чтобы выбраться на берег, нужно было проплыть от обрыва метров сорок. Последние силы покидали виновника торжества и он крикнул ослабевшим голосом:
– Помогите! Тону! – Ему показалось, что он громко позвал на помощь, на самом деле получилось чуть ли не шепотом. Резвившиеся на обрыве мальчишки его не слышали, но один все же заметил, как вода вокруг именинника окрасилась в красный цвет и увидел, как тот, поспешно глотнув воздух, ушел под воду.
– Сашка тонет! – закричал он не своим голосом. Растолкав мальчишек, столпившихся на краю обрыва, Федор Степанович прыгнул на помощь сыну. Пока отец вытаскивал его на берег, он потерял много крови.
– Папа… – Саша выдавил слабую улыбку на побледневшем лице и прежде чем потерять сознание, разжал кисть. Все увидели серебряную цепочку с подковкой.
– Его нужно срочно доставить в больницу, – сказала обеспокоенная Инга Сидоровна мужу, перетягивавшему жгутом руку сына. Жгутом послужила резинка, которую старший Вершков извлек из брюк своего спортивного костюма.
Федор Степанович, прихрамывая, ушел вперед и пока гости несли пострадавшего к дому, он успел собраться и подготовить машину. Сашу положили на заднее сиденье «Волги», куда села и мать, придерживая голову сына у себя на коленях.
Никогда еще Вершков с такой скоростью не ездил. Опасение потерять единственного сына заставляло его выжимать акселератор до отказа, предательская влага застилала глаза, затрудняя видимость, да и свежие спиртные пары не улучшали реакцию. Машину уже несколько раз заносило на встречную полосу движения, но он успевал ее вовремя выровнять.
Развив немыслимую скорость перед крутым поворотом, он запоздало сбросил газ, резко тормознул и задок машины занесло. Неожиданно вынырнул огромный рефрижератор, водитель которого не мог увидеть раньше легковушку. Страшной силы удар скинул автомобиль Вершковых с трассы и он покатился вниз по крутому бетонному склону. От ударов во время вращения заднее стекло вылетело. Через образовавшееся отверстие, Сашу выкинуло наружу. Он сильно ударился спиной, не ощущая боли, так как был уже без сознания.
Федору Степановичу при столкновении пробило грудь, и ребро прорвало сердечную артерию. Все было кончено для него. Инга Сидоровна перевернулась, ударилась головой о ручку двери и потеряла сознание.
Но когда машина, раз десять перевернувшись, все же остановилась колесами вверх, Инга Сидоровна очнулась. От паров разлившегося бензина кружилась голова, но она смогла высвободиться из плена скомканной металлической массы. Колеса машины продолжали крутиться уже без всякого смысла. На помощь бежал водитель рефрижератора. Но то ли от порыва ветра, то ли из-за слишком большого наклона, издав неприятный скрежет, автомобиль чуть-чуть сдвинулся с места. От трения металла крыши с железным крюком, торчащим из бетонной плиты, образовалась искра и пламя мгновенно охватило место разыгравшейся трагедии. Инга Сидоровна почувствовала, как сначала волосы, а затем всю одежду покрыл зловещий огонь. Единственное, что она перед собой видела – это распростертое на спине, безжизненное тело сына.
– Господи! Ради всего святого, сохрани его! – произнесла она последние осмысленные слова.
Так и не придя в сознание, Вершкова скончалась в больнице от ожогов.
Через два месяца Саша поправился, но душевная травма была неизлечима.
Мальчик впал в длительную депрессию. В детском доме, куда он попал сразу после больницы, он ни с кем не дружил и ничем не увлекался, продолжая, тем не менее, хорошо учиться.
Правда в седьмом классе его заинтересовал бокс. Обездоленных детей тренировал на общественных началах пожилой боксер, бывший мастер спорта международного класса. Тренировался Саша исступленно, доводя себя до изнеможения. Ему даже нравилось издеваться над собственным организмом и из спортзала он буквально выползал. Спорт временами выводил его из депрессии и иногда он начинал общаться с ровесниками. Через несколько лет Вершков стал мастером спорта, ему сулили большую карьеру на этом поприще и по окончании школы прочили службу в ЦСКА. Но он выбрал свой путь и пошел в армию общим набором.
Продолжение главы Превратности судьбы часть 4
- ЖАНРЫ
- АВТОРЫ
- КНИГИ 597 660
- СЕРИИ
- ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 560 808
Саша Вершков до двенадцати лет рос в благополучной и обеспеченной семье в Москве, совершенно не подозревая того, что он подкидыш.
Родителей, Федора Степановича и Ингу Сидоровну, он искренне любил, уважал и слушался. В школе Саша проявил незаурядные способности и учился на одни пятерки.
Сколько мальчик себя помнил, у него на шее всегда висела серебряная цепочка, а на ней серебряная подковка, с обратной стороны которой была надпись: «Моей Анюте, от Прохора». Надпись была до такой степени мелкой, что прочитывалась только под лупой. Саша как-то порывался снять цепочку, но Инга Сидоровна категорически запретила.
Объяснять происхождение этой вещи она тоже отказалась, пообещав сделать это в день совершеннолетия сына. В конце концов Саша привык к цепочке, а подковку считал своим талисманом, приносившим удачу. Загадывая желание, даже обращался к ней за помощью. Вершковы же добросовестно относились к воспитанию единственного чада, но слишком баловали его, исполняя практически все капризы, а он, по детской наивности, относил это к заслугам талисмана.
Тайну рождения Саши знали трое: Вершковы – приемные родители и уже престарелая мать Инги Сидоровны Агриппина Матвеевна, которая наотрез отклонила предложение дочки переехать с ней в Москву и осталась доживать свой век в родном городе.
На день рождения собралось немало гостей и Саше разрешили пригласить своих самых близких друзей. Им накрыли отдельный стол, уставленный всевозможными яствами: бутылками с лимонадом, пирожными, конфетами, ягодами, фруктами.
Стоял яркий июньский день и в дубовой роще, где находился загородный дом Вершковых, дышалось легко и свободно. После двухчасового застолья гости изъявили желание искупаться в озере. Мальчишки под присмотром двух взрослых, одним из которых был Федор Степанович, ныряли с обрыва «солдатиком».
Озеро чистое, прозрачное в этом месте было довольно глубоким, но именинник чувствовал себя героем сегодняшнего дня и ему захотелось как-то выделиться среди остальных. Он решил прыгнуть вниз головой и достать со дна камень. Разбежавшись и переборов страх, Саша легко оторвался от края обрыва и удачно вошел в воду. Он набрал воздуха полные легкие и теперь, удерживая его, усиленно работал руками и ногами, стараясь достигнуть дна. Старания подростка не пропали даром, он выхватил со дна полированный камешек, но висевшая на его шее цепочка зацепилась за проволоку.
Рвать цепочку и оставлять талисман в недрах озера он не хотел, поэтому, отбросив камень в сторону и еле сдерживая себя от желания выдохнуть воздух, он судорожными движениями все-таки умудрился расстегнуть замок и зажал цепочку в руке, но уже отталкиваясь от дна, задел рукой конец острой проволоки и разорвал вену.
На боль Саша не обратил внимания, но почувствовал, как по телу разливается мгновенная слабость. Вяло работая руками и частично освободив легкие, он все же выбрался на поверхность воды. Но для того, чтобы выбраться на берег, нужно было проплыть от обрыва метров сорок. Последние силы покидали виновника торжества и он крикнул ослабевшим голосом:
– Помогите! Тону! – Ему показалось, что он громко позвал на помощь, на самом деле получилось чуть ли не шепотом. Резвившиеся на обрыве мальчишки его не слышали, но один все же заметил, как вода вокруг именинника окрасилась в красный цвет и увидел, как тот, поспешно глотнув воздух, ушел под воду.
– Сашка тонет! – закричал он не своим голосом. Растолкав мальчишек, столпившихся на краю обрыва, Федор Степанович прыгнул на помощь сыну. Пока отец вытаскивал его на берег, он потерял много крови.
– Папа… – Саша выдавил слабую улыбку на побледневшем лице и прежде чем потерять сознание, разжал кисть. Все увидели серебряную цепочку с подковкой.
– Его нужно срочно доставить в больницу, – сказала обеспокоенная Инга Сидоровна мужу, перетягивавшему жгутом руку сына. Жгутом послужила резинка, которую старший Вершков извлек из брюк своего спортивного костюма.
Федор Степанович, прихрамывая, ушел вперед и пока гости несли пострадавшего к дому, он успел собраться и подготовить машину. Сашу положили на заднее сиденье «Волги», куда села и мать, придерживая голову сына у себя на коленях.
Никогда еще Вершков с такой скоростью не ездил. Опасение потерять единственного сына заставляло его выжимать акселератор до отказа, предательская влага застилала глаза, затрудняя видимость, да и свежие спиртные пары не улучшали реакцию. Машину уже несколько раз заносило на встречную полосу движения, но он успевал ее вовремя выровнять.
Развив немыслимую скорость перед крутым поворотом, он запоздало сбросил газ, резко тормознул и задок машины занесло. Неожиданно вынырнул огромный рефрижератор, водитель которого не мог увидеть раньше легковушку. Страшной силы удар скинул автомобиль Вершковых с трассы и он покатился вниз по крутому бетонному склону. От ударов во время вращения заднее стекло вылетело. Через образовавшееся отверстие, Сашу выкинуло наружу. Он сильно ударился спиной, не ощущая боли, так как был уже без сознания.
Федору Степановичу при столкновении пробило грудь, и ребро прорвало сердечную артерию. Все было кончено для него. Инга Сидоровна перевернулась, ударилась головой о ручку двери и потеряла сознание.
Но когда машина, раз десять перевернувшись, все же остановилась колесами вверх, Инга Сидоровна очнулась. От паров разлившегося бензина кружилась голова, но она смогла высвободиться из плена скомканной металлической массы. Колеса машины продолжали крутиться уже без всякого смысла. На помощь бежал водитель рефрижератора. Но то ли от порыва ветра, то ли из-за слишком большого наклона, издав неприятный скрежет, автомобиль чуть-чуть сдвинулся с места. От трения металла крыши с железным крюком, торчащим из бетонной плиты, образовалась искра и пламя мгновенно охватило место разыгравшейся трагедии. Инга Сидоровна почувствовала, как сначала волосы, а затем всю одежду покрыл зловещий огонь. Единственное, что она перед собой видела – это распростертое на спине, безжизненное тело сына.
– Господи! Ради всего святого, сохрани его! – произнесла она последние осмысленные слова.
Так и не придя в сознание, Вершкова скончалась в больнице от ожогов.
Через два месяца Саша поправился, но душевная травма была неизлечима.
Мальчик впал в длительную депрессию. В детском доме, куда он попал сразу после больницы, он ни с кем не дружил и ничем не увлекался, продолжая, тем не менее, хорошо учиться.
Правда в седьмом классе его заинтересовал бокс. Обездоленных детей тренировал на общественных началах пожилой боксер, бывший мастер спорта международного класса. Тренировался Саша исступленно, доводя себя до изнеможения. Ему даже нравилось издеваться над собственным организмом и из спортзала он буквально выползал. Спорт временами выводил его из депрессии и иногда он начинал общаться с ровесниками. Через несколько лет Вершков стал мастером спорта, ему сулили большую карьеру на этом поприще и по окончании школы прочили службу в ЦСКА. Но он выбрал свой путь и пошел в армию общим набором.
Отслужив три года на Тихоокеанском флоте, на Дальнем Востоке, Вершков поступил в мореходное училище, а по окончании его ходил два года на пассажирских теплоходах по всем морям.
Достаточно посмотрев на мир, он неожиданно уехал в Саратов и поступил в высшую школу милиции. Он и сам бы не смог толково объяснить свои поступки, вероятно, ему нравились резкие повороты судьбы. Где бы Вершков ни находился, жизнью не дорожил, считая, что отпущенное ему время он давно исчерпал, а сколько еще осталось, после той злополучной аварии, унесшей жизнь родителей, не имело абсолютно никакого значения.
На службе он первым бросился в затопленный трюм заделывать пробоину. Во время странствий по морю ни раз бросался за борт корабля, без спасательного круга, на помощь неосторожному пассажиру. Многие своим спасением были обязаны ему. Но смерть обходила его стороной. Товарищи говорили с некоторой завистью, что с такими она сама боится связываться.
